обложка : история : дискография : mp...-записи : фотоархив : статьи : гостевая книга : ресурсы : новости :



"тамбурин". статьи о творчестве... victory - интервью с вл.леви :

"ЧТО-ТО В ЖИЗНИ ЕСТЬ ХОРОШЕЕ..." - ИНТЕРВЬЮ С ВЛАДИМИРОМ ЛЕВИ.

Вы когда-нибудь сидели рядом с волшебником? У волшебника сияющие глаза и усталый голос. Он поминутно убирает от лица пряди волос и останавливает фразу на полпути, чтобы начать новую. За дверью комнаты шумят друзья волшебника, через полчаса они вместе выйдут на сцену, чтобы начать свое волшебное действие. В питерском клубе "Зоопарк" последний из серии зимних концертов группы "Тамбурин". Передо мной сидит Владимир Леви. Я включаю диктофон.

- В последние лет пять в Москве ничего практически не слышно о "Тамбурине". В Питере, насколько я понимаю, вы тоже нечасто играете. С чем связано такое долгое молчание?

- С чем это связано - понятно. С большими переменами, которые произошли в нашей горячо любимой родине. Много всего смешалось, многое стало по-другому звучать. Мы никогда не занимались какой-то своей рекламой, не имели агентов, которые занимаются концертами. Была в свое время налаженная система рок-клубов по стране, которая... сами понимаете. Эта макроструктура разрушилась в связи с переменами. И сейчас все по-другому. Одно время мы приезжали в Москву, но, честно говоря, мне эти клубные концерты сначала были ничего, а в конце не очень симпатичны были. Сейчас я давно в Москве не был, может, что-то изменилось. Но я больше тяготею к такому вот залу, в котором можно создать настроение. А выступаем, конечно, нечасто, но, наверное, такая востребованность.

- А Вы не хотели бы заняться своей хотя бы минимальной раскруткой? Может быть, и востребованность была бы больше?

- Минимальная раскрутка. Мы никогда ею не занимались. Изначально "Тамбурин" был исконно любительским объединением. Мы не ставили себе каких-то определенных планов раскрутиться. Мы собрались, чтобы играть вот такую музыку. Это первое и самое главное, чего мы хотим достигнуть. Что-то придумывать, сочинять. Раскрутка уже дело второе, конечно, очень немаловажное. Раньше все было естественнее. Сейчас времена изменились. Если ты сам не нажмешь, о тебе мало кто вспомнит. На протяжении всей истории "Тамбурина" всегда были люди, которые говорили: о, все, мы сейчас все раскрутим, через два месяца на "мерседесах" будете ездить. Но этого, увы, не происходило, и это было, наверное, логично.

- Почему?

- Когда люди слушали, они искренне восхищались и думали: о, это так просто все сделать. Ну, чего там, музыка понятная, она никакая не заумная, она хорошо ложится, очень хорошая реакция. Но когда начинаешь касаться непосредственно раскрутки, это, честно говоря, очень грустная история начинается. И все куда-то исчезали, в конце концов.

- То есть, все прекращалось само собой, потому что ждали каких-то уступок с Вашей стороны?

- Может быть, может быть. Это становилось для людей совершенно очевидным. Я всегда хотел найти какой-то паритет. Мне совершенно не хотелось двигаться в этой коммерческой структуре, совершенно. Я профессиональный музыкант, работал концерты. Я никогда не хотел заниматься прокатом, в особенности своей музыки. Я хотел найти тот паритет, который позволял бы нам жить на это как-то, выпускать свою музыкальную продукцию. Мне не нужны были средства обогащения, все такое. Найти вот такое равновесие. Но, увы, оно достигается... Все это проблематично. Сейчас я даже перестал об этом думать. У меня есть дело, которое я люблю, которое мне приносит большое удовольствие, есть концерты, пускай они сейчас маленькие, 100 человек, но они существуют. Конечно, я хочу намного больше. Но в любой карьере, скажем, артиста есть большой элемент везения, может повезти. Может быть, здесь нет везения, но если нет везения, то уродоваться тоже особо не стоит.

- Главное не потерять кайф от игры.

- Да. Это самое главное. А потом пройдет время, если это стоящее - оно будет приносить удовольствие.

- О музыкальной продукции. Кажется, в 93-м году был концерт в "Не бей копытом", там продавались кассеты с альбомами "Небо" и "Колодец". Хотелось бы спросить о судьбе этих альбомов, что с ними случилось, в конце концов?

- Если взять вообще всю музыкальную продукцию, то еще в советские времена у нас вышли две пластинки, потом мы выпустили CD инструментальной музыки "Allemande". Это довольно эклектичный набор, от блока средневековой музыки в нашей трактовке и вплоть до "Alabama Song" и "Rock Around the Clock" тоже в нашей трактовке. Тем не менее, это все смотрелось органично.

- Он, значит, вышел довольно давно? Я только на прошлом концерте (14.03.00) увидела кассету.

- Он вышел году в 94-м. И его, к сожалению, уже практически и нет нигде. У нас были поездки в Германию, мы его выпустили в этих поездках, там большую часть продали, а остаток выдаем по мере сил. Потом "К синим рекам", который мы записали очень давно, году в 93-м, а выпустили благодаря Олегу Ковриге. Сейчас лежит у меня еще два альбома, уже готовые к выпуску. Кто их выпустит? Может, Олег выпустит, я не знаю. А "Небо" и "Колодец" были записаны тоже году в 92-м, на 4 канала, на портостудию. Я сейчас взял эти кассеты многоканальные, думал, может пересвести, но мне кажется, это все нужно переписать. Потому что альбом стоящий, а по качеству...

- По качеству я думала, что это черновая запись.

- Качество было очень низкое. Это большая проблема. Все упирается сейчас в деньги. Как никогда. Есть деньги, - ты сможешь что-то записать. Но что-то, наверное, во мне не так, что не позволяет приходить к товарищам спонсорам, и говорить: вот, мы сейчас вас завалим. Хотя все восхищаются, всем нравится.

- К вопросу воздействия музыки на людей. А какая музыка повлияла на Вас? Музыкальные корни "Тамбурина"?

- Мы играем ту музыку, на которой воспитаны. Начнем с того, что в свое время я получил какое-то минимальное классическое образование, окончив музыкальную школу по классу фортепьяно. И в дальнейшем происходило самообразование. Я стал играть на гитаре. Это был период, когда появились товарищи барды: Высоцкий, Клячкин. Я не то чтобы очень был в это замешан... И тут же это совпало с появлением "Битлз", Дилана. Начнем с этого. Естественно, для меня большую прелесть во всем этом самообразовании являла сама гитара. Я никогда ни у кого не учился. На самом деле-то учился, потому что у меня есть уши, я слушаю тех-то и тех-то, и, пропуская через себя, что-то получаю. В последствии мои кумиры тот же Клэптон, "Лед Зеппелин", "Джетро Талл", сейчас один из моих любимых музыкантов Элвис Костелло, очень давно уже. Эта вся музыка влияла на нашу музыкальную культуру. Добрые песни, настроение. А в принципе, любой музыкант проходит какой-то путь помимо музыкальный. Люди могут обучиться играть на музыкальном инструменте так-то и так-то. Но из многих все равно не вырастают музыканты. Почему? Потому что должна сложиться его внутренняя судьба. Как он мыслит? То есть, непосредственно жизнь. Что происходило в его жизни. События, они все равно влияют. Ведь многие люди доходят до какой-то высоты, причем довольно приличной, а потом бросают это дело, оно не становится их внутренним стержнем. А некоторые и учатся тяжело, но это для них жизнь. Музыка. Они ориентированы на это. Что бы в их жизни не происходило.

- Музыка, как способ мироощущения?

- Скорее всего, да. Ну да. "Тамбурин", как мне кажется, чуть ли не единственный (не знаю, может не единственный в Союзе), где состав, костяк начиная с 82-го года не изменился. Мы вместе играем уже 17 лет. И последние люди, которые пришли, ритм-секция, бас и барабаны тоже уже лет 7 играют. У нас не было разборок, может быть, это нас спасло. Мы все держимся друг за друга. И на сегодняшнем этапе мне совершенно неохота заниматься каким-то продюсированием себя или еще чем-то. Обстоятельства так складываются. Мне уже не так уж много остается времени жизни. Хочется поближе к сути подойти, побольше сделать того, что ты можешь. Потому что когда ты начинаешь стараться залезть на эту волну, очень много суеты, которая отнимает у тебя столько времени... Ну, добьешься ты чего-то, ну станешь популярным. Эта популярность ровным счетом ничего не стоит. Пока ты ее поддерживаешь, - она существует. Как только бросишь - все, останется лишь то, что ты сделал.

- То есть, "Тамбурин" играет для узкого круга любителей, которые давно его знают?

- Наверное, так. Хотя народу нового много приходит. Это не является таким массовым... Для массовости нужны хорошие вложения, реклама, чтоб машина работала. Чтобы тебя слушали везде, из окон. Чтобы тебя навязывали, в общем-то. В принципе, может быть, мне достаточно 50 человек или 10 человек в зале, которые понимают, что я играю. Многие приходят, для них это жизненный дизайн такой, хождение на концерты, эта тусовка. Это все здорово, но это все не из музыки. Мне многого хотелось бы, мне все хотелось бы, но кое-что получается.

- "Тамбурин" - семья?

- Ну, не знаю. Я очень часто привык рассчитывать в жизни на свои силы. Потому что даже мои музыканты - они все где-то работают, вечером, кабаки какие-то, еще что-то. Это даже идет в ущерб дружбе. Потому что многие новые вещи мы, как правило, репетируем прямо перед концертом. Я не сторонник такой работы. Но я могу себе в жизни позволить заниматься только музыкой, кто-то не может себе этого позволить. Я привык рассчитывать на свои силы. У меня есть гитара, которая меня никогда не подведет, и есть я сам. Поэтому я часто даю отдельные концерты, или вместе с флейтистом, с Юрой (Даниловым).

- А новые песни появляются? Потому что костяк программы остается неизменным уже очень долго.

- У нас вообще никогда радикально не менялась программа. Был какой-то костяк, потом появлялась одна песня, другая, одна исчезала, другая появлялась. Конечно, если сравнить, сколько песен сочинил я тогда и сейчас, сейчас намного меньше. Но у меня сейчас зато намного больше появилось гитарной музыки. Просто время такое. Потому что песня постоянно должна иметь откликающегося слушателя. Нельзя, по-моему, песню писать в стол. Ее нужно непосредственно петь. Это все связано с нашими изменениями, не только с моими изменениями в голове, но и вообще с тем, что в стране происходит. Я знаю очень многих людей, которые знают и любят "Тамбурин", но немногие могут придти на концерты в силу того, что у них есть свои дела, и голова уже забита другим. Многие даже и не завязываются вокруг песен, просто им нужен какой-то проводник. Здесь, в "Зоопарке", я помню, в прошлом году каждый концерт был праздник. И люди приходили, и для нас это было большое событие. Не всегда было 100 человек, и 50 человек было, и 20 человек. Просто, когда мало народу, это немножко... Должна быть отдача от того, что ты делаешь.

- А в силу изменений в голове новые песни отличаются от старых?

- Это вопрос чуть-чуть поглубже. В гонимом всеми рок-клубе люди стояли такой альтернативой, делили все по отношению к официозу, эстраде. Меня же ни то что не напрягал тот порядок... Я пел о том же, о чем и сейчас. Я никогда не пел песен-лозунгов, давай там что-то изменим или еще что-то. Я никогда не пел какие-то актуальные песни. Мои песни всегда были в том, что близко любому человеку. Это всегда актуально. О дружбе, о любви, постоянная такая тематика. Мне близко то, что происходит между людьми помимо всяких строев и перипетий, которые с нами происходят. Они просто влияют на людей. Человек не создан для катаклизмов, революций и перемен. Он создан для какого-то уклада. Для него вечные ценности - это любовь, дети, родители, дружба. Мы просто уже забыли, даже в нашем плохеньком том строе все равно был уклад. Мы привыкли к этому укладу. Поэтому у многих голова была пояснее в этом отношении. Сейчас люди сорвались, и до сих пор с вытаращенными глазами как бегали, так и бегают. Может быть, какие-то перемены намечаются в сторону лучшего, но все равно, люди сорвались. Нет спокойствия в душе, когда можно слушать музыку. Действительно музыку. Есть, конечно, другие формы, ты можешь заниматься музыкальной сатирой, петь социальные песни, это все существует, так получилось, что это существует. Но я бы не назвал это музыкой. Я думаю, что музыка, так же, как и поэзия, это то, что рождено вдохновением. И не иначе. Нет поэзии и музыки плохой и хорошей. Есть музыка. Это можно понимать или не понимать. Но сама значимость этого явления всегда будет ощутима.

- А с героем Ваших песен Вы себя идентифицируете? Это Вы, или это кто-то, кто чем-то от Вас отличается?

- Скорее всего, это я. Как правило, это я. Скажем, в 95 процентах моих песен это я. Понимаешь, чтобы петь о дороге, надо по ней идти. Эта фраза для меня всегда была красной нитью. Для меня, прежде всего, интересна сама жизнь. Как ее понять, как разобраться. Это все может отражаться в музыке, в поэзии. Новые цвета, краски - это тоже интересно, я от этого нисколько не отнекиваюсь, я тоже это люблю. Но ты задала конкретный вопрос о лирическом герое. Скорее всего, это я.

- Вы романтик?

- Наверное, да.

- А что для Вас романтика?

- Я не знаю, что такое романтика. Что такое романтик? Наверное, это человек не такой прагматичный, который постоянно, даже при всех своих неудачах, все равно возрождается и верит во что-то. В идею. Идет, идет, что-то делает. Делать то, что необычно. Это слово емкое. Можно гулять по лесу всю ночь и совершенно не ощущать, какие здесь запахи. Можно видеть красивую картину, залив и тоже совершенно не ощущать. А человек, который ощущает, это романтик. Хотя, мне кажется, это вполне естественная вещь.

- Для человека?

- Да! Он должен это видеть. Мы многого не замечаем. А хотелось бы. Не замечаем, потому что в нашей жизни много суеты, того, что нас отвлекает и разрушает. По поводу влияния музыки. У меня не раз были случаи, когда ребята приходили и говорили: ты спас меня, я сидел там-то, в Крестах, и я слушал эту музыку, и только поэтому я вышел и здесь, потому что во что-то мне хотелось верить. Что-то в жизни есть хорошее. И оно на самом же деле есть. Просто не всегда видим.

- Видимо, Вы проводник этих эмоций, которые к людям через Вас поступают.

- Не знаю. Видимо. Я не хочу об этом думать. Мне нравится то, что я делаю.

- Скажите, а элементы театрального шоу на сцене - это попытка устроить музыкальный спектакль, или это само собой получается?

- Да нет, очень часто это все, во-первых, импровизационно случается. Просто как шутка, хочется повеселиться. А во-вторых, вся эта музыкальная театрализация мне очень близка. Если копнуть мою историю, была в Москве такая группа ""Последний Шанс". Она до сих пор даже существует, конечно, это немножко не то, что было тогда. Я, начиная с 88-го года, 2-3 года играл в "Последнем Шансе". О "Последнем Шансе" разговор отдельный и очень длинный. А то, чем был тогда "Последний Шанс" - это очень значимо, до сих пор, и многие вещи пришли именно оттуда.

- Наследие "Последнего Шанса"?

- Да. Нет. Я занимался всегда своей музыкой. Но так нас пересекла судьба, что на какой-то период я в это искренне верил, это стало моим делом. И если бы тогда не закончилась история "Последнего Шанса", тогда не было бы и "Тамбурина".

март 2000 г.
взято с домашней страницы рок-группы "жмурки".


обложка : история : дискография : mp...-записи : фотоархив : статьи : гостевая книга : ресурсы : новости :
Хостинг от uCoz